Да, раньше казаки самокрутки курили, а при Путине гаваной балуются.

     - На царство его надо, - задумчиво сказал дед Друнька и поднял свой палец к небу.
     - Кого на царство, Друнька? - спросил подошедший Хряк.
     - Путина, - пояснил дед Друнька.
     - Да нет. Его на сине-жёлтом татами положила на лопатки Ирка Заблудина. Тьфу! Дожились. Мужика баба разложила. Позорище. (после паузы) Он маленький. Субтильный. Ростом на царя не вышел, - вторит Альмет. – Поветкин! Вот гигант … и мысли тоже.

     Общество замолчало. Сине-жёлтый цвет… Ирина... Символика… Она важна для каждого жителя России. На украинском флаге – сине-жёлтом татами на лопатки Путина положила дзюдоистка Ирина. Ирина древнегреческое имя означающее – Мир. Победа Ирины Заблудиной на сине-жёлтом татами это принуждение Путина в русско-украинской войне к миру. Каждый ушёл в себя. Думы… Думы…

     Трактир «У Глафиры». Стоит на околице. Улыбается. Манит к себе мужиков и баб. Сегодня казаки, пришедшие с войны, гуляют. Они защищали Россию, сражались с укропами. Казаки пьют за отдельными столами в своих компаниях. Рассказывают разные душещипательные истории.
     За одним из столов сидит компания состоящая из семи казаков. Все в военной форме. Они сидят друг против друга.
     На столе находится разная всячина. Огурчики, помидорчики, салат оливье, картошка варенная с кусками телятины. Рыба жаренная. Лук репчатый. Водка "Путин". Стопки. У каждого стоит прибор - тарелочка с вилкой. Холодный квас в графине. На тарелке ломтики чёрного и белого хлеба.
     К еде казаки не привередливы. На войне и хуже было, а вот водки подавай и сейчас. Её должно быть много. Она должна бить в голову. Язык не слушаться. Ноги после выпитого должны совершать зигзаги.

     Поднимается казак с полной стопкой в руках и говорит:
      - Господа казаки! Тост за Великого генералиссимуса! За Путина!

     Выпивает. Ставит стопку на стол. Садится. Ставит перед собой салат оливье и падает лицом в салат.
     Два казака подхватывают его с двух сторон и поддерживая выводят из корчмы.
     Через некоторое время они в двоём возвращаются к столу. Садятся на свои места. Третий остался на лужайке возле корчмы.

     - Так вот стоял я в карауле. Ночь. Луна светит и вдруг вижу, чёрт к яме крадётся, - так начал свой рассказ Григорий.

     - Ты, наверное, под градусом был? - спросил, улыбаясь, Сёма Белкин.

     - Не-е-е. На службе мы не пили, - ответил Григорий. - Мы за Россию сражались. (после паузы продолжает) В яме сидел на привязи укроп. Мы его раненого взяли. Думаю из правосеков. Двужильный. Мы и били его, и лаять на луну заставляли, и окурки тушили о его лоб, и мочились на него... А он паскуда, молчал. Ни крику, ни стону. Стиснет зубы и сверкает своими глазищами и только поёт, этот страшный украинский гимн. Пол года мы его в яме продержали...

     Михаил Севастьянов стучит по столу кулаком и громко кричит:
     - Не знаю, за что они умирали. Они совсем другие...

     Григорий продолжает:
     - Чёрт обращается к укропу: "Слава Україне!" Укроп отвечает ему: "Героям слава!" Чёрт продолжает: "Дмитро! Я тобi вiд матiнкi вicточку принiс" и подаёт ему лист бумаги.

     Укроп прочитал и дал согласие на побег. Чёрт зубами перекусил цепь. Посадил его себе на плечи и ... быстрыми шагами пошёл в направлении Великоанадольского леса.

     - А передо мной появилась украинская Смерть с косой¹. Она ударила меня. Отметина осталась от косы на голове в районе виска. (показывает отметину от косы) Я по ней открыл огонь из автомата. Пули отскакивали от неё. Чёрт и укроп скрылись за деревьями. Через минут 40 было слышно, как взмыл или вертолёт, или то сам чёрт полетел. (после паузы) А потом она взмахнула косой и набежали черти. Они закружили меня. В дуло автомата забили ... зуб мамонта. Из моего кармана достали гранату, вытащили чеку и вложили её мне в правую руку. Правую руку с гранатой привязали к дереву на уровне детородного органа. Левую руку заломали назад и закрепили сзади, - сказал Григорий и добавил, - черти и Смерть с косой пошли к лесу. Из леса они улетали стаей. Первая на облочке летела Смерт с косой в своём светлом наряде, а за ней летели черти клином.

     - Они всю жизнь с чертями якшались, - сказал Селантий и добавил, - ещё Гоголь писал, что они в Сан-Петербург на чёрте летали.

     Открывается дверь в трактир. Появляется казачка. С порога она кричит:
     - Селантий! Ты здесь, а я тебя по всей станице ищу.

     В трактире слышно:
     - Бедовая баба пришла. Чой-то будет.

     Бедовая баба подходит к столу, за которым сидит Силантий. Берёт налитую стопку и стоя опрокидывает её содержимое себе в рот.

     Бедовая баба произносит:
     - Ух! Хороша!

     Казак сидящий за столом подаёт ей вилку с огурчиком.

     Бедовая баба шутливо произносит:
     - Благодарю мусье! Я после первой не закусываю.

     Ей подают новую полную стопку.

     Бедовая баба берёт стопку и произносит:
     - Я пью за Вашу победу. Чтобы Вам всегда сопутствовала удача. Чтобы Вы всегда побеждали и целыми возвращались домой.

     - И богатыми, - добавил до этого молчавший казак.

     Бедовая баба подтверждает:
     - И богатыми.

     Бедовая баба выпивает стопку. Берёт вилку с огурчиком и закусывает.

     Бедовая баба обращается к Силантию:
     - Ну, милый! Пошли домой.

     Силантий отвечает ей:
     - Та мы только собрались.

     Бедовая баба поднимает Силантия за шиворот и со словами:
     - Пошли, - уводит его из трактира.

     Бедовая баба обратила внимание на две огромные не станичные собаки сидящие возле разомлевшего казака. Она перекрестилась. Перекрестила и Силантия. Они быстро пошли домой.

     - Во врёт Григорий, - сказал Лушкин сын, пропуская очередную стопку водки. После пятой чарки перед ним появились воспоминания дел минувших.
     Взяв в левую руку литровую бутылку водки «Путин» он вышел из трактира.

     Слева перед хорунжим появились индийские брахманы с чурами. Справа появились запорожские казаки с оселедцями и все они целятся в хорунжего со снайперских винтовок. Хотят отстрелить яйца.
     - Да я не женат ещё, - кричит хорунжий.

     Спереди и сзади напирают правосеки. Их тысячи. Миллионы правосеков и все они идут на хорунжего. От правосеков отделяется старик и с криком:
     - Убью сука! - тянется к горлу хорунжего.
     - Я не сука…, - хрипит хорунжий и пытается защититься бутылкой водки. - Нас Путин послал. Мы позову сердца. Мы за Россию умирали.
     К горлу хорунжего тянутся детские ручонки и с криком:
     - За мамку! - пытаются достать его горло.
     В ушах хорунжего стоит гимн Украины.

                                             Ще не вмерла України і слава, і воля,
                                             Ще нам, браття молодії, усміхнеться доля.
                                             Згинуть наші вороженьки, як роса на сонці,
                                             Запануємо ми, браття, у своїй сторонці.

                                             Душу й тіло ми положим за нашу свободу,
                                             І покажемо, що ми, браття, козацького роду.

                                             Станем, браття, всі за волю, від Сяну до Дону,
                                             В ріднім краю панувати не дамо нікому.
                                             Чорне море ще всміхнеться, дід Дніпро зрадіє,
                                             Ще у нашій Україні доленька наспіє!

                                             Душу й тіло ми положим за нашу свободу
                                             І покажемо, що ми, браття, козацького роду.

                                             А завзяття, праця щира свого ще докаже,
                                             Ще ся волі в Україні піснь гучна розляже.
                                             За Карпати відіб'ється, згомонить степами,
                                             України слава стане поміж народами.

                                             Душу й тіло ми положим за нашу свободу
                                             І покажемо, що ми, браття, козацького роду.

     Он проникает во все щели. Дрожь появляется в теле. Пот. Холодный пот предшествует смерти.

     А на утро, на дороге нашли труп хорунжего. Он был задушен. На шеи отпечатки детских рук. У трупа хорунжего отсутствовал детородный орган.

                                             Целились брахманы и казаки,
                                             А яйца отгрызли собаки.

      Дивная, какая-то война. Одни в гробах домой идут грузом 200. Другие возвращаются без рук, без ног. Третьих бросают, как скот, как непотреб в Украине в шахтах, в Солёном озере под Славянском, а четвёртые, как есаул обогащаются.

      Когда Московская Тартария была улусом Золотой орды, то она не лезла в Европу. Не нападала на соседние страны.

     - Михеич! Что у Вас происходит в станице? - спросил знакомый рябой из соседней станицы, присаживаясь рядом. Подтянулись и другие слушатели.
     - Это началось на 40-ой день после смерти хорунжего. Две подруги: Дашка и Любка шли с речки домой. Светила луна. Ничего не предвещало беды. Вдруг послышался конский топот. Галопом приближался всадник. Поравнявшись с Любкой, он огрел её ногайкой. Любка, как серна побежала домой, а всадник ехал за ней и … повторял: раз, два, три - махая ногайкой. Последний удар ногайки пришёлся в плетень. На что указывает оставленная борозда от ногайки на заборе, - так начал свой рассказ Михеич. - Бедная Любка. Она прибежала домой и забилась в угол. Бледная, с широко открытыми глазами, хрипит: "Тарас Бу".

     Ни мать, ни прибежавшие на её крик соседи не могли от неё ничего добиться, а она только плакала. Прибежавшие на крик казаки стали думать, что за Тарас. Ни в нашей станице, ни в округе казака с таким именем нет.

     - А вот за Дашкой гнался не всадник, а … огненная сварга. Это нам потом поясни­ли знающие люди. Дашка бежала, а в ушах слышалось: раз, два, три. Отпечаток этой сварги мы видели на её двери, которую она успела закрыть за собой, когда влетела в дом.

     - Любка - это дочь есаула Дрёмова? - спросил рябой.

     - Да, - ответил Михеич и продолжил свой рассказ. - На том месте, где нашли мёртвым хорунжего, как взойдёт луна, упражняются в воинских забавах казаки, но это не наши казаки. Одежда у них другая и говор у них другой, и обращаются они к старшему: "Батько!"
     Батько курит трубку и усмехается в усы. Усмехается так, что по телу дрожь идёт, а, как снимет папаху... А голова у него бритая. Прядь седых длинных волос свисает. Кажись православные. Все с крестами.
     И батюшку привозили, и экстрасенсов разных, и колдунов, и ведуний.
     Так вот ведун и рассказал нам про эту сваргу. Это он сказал, что арии прислали её на помощь любимым своим детям.

     - А, кто такие арии? - спросил рябой.
     - Это тот древний народ, который и Гитлер искал. Всё мерили, в зубы заглядывали, но так их силу и разум не получили. Этот народ живёт в Карпатах – это горы такие на Украине.

     - А за Любкой, кто гнался? Что за Тарас? - спросил рябой широко открыв рот от услышан­ного.
     - Кто, кто. Это и был их Батько. Тарас Бульба, - сказал Михеич. – Это ещё не всё. Умерло ещё два казака пришедших с войны. Ведун сказал, что они будут присутствовать здесь до тех пор, пока не изведут всех казаков, кто воевал и защиты от этого, нет ни какой.

     Заголосили бабы от услышанного и пошёл страх, и мор по России.

     - Много ведун нам пояснил. Мы христиане, но не славяне. Русскими мы стали по желанию царя Петра I. По его приказу, - сказал Михеич. - Да и сам Пётр не известно, откуда взялся. Самого царя, скорее всего, подменили, когда тот был в Европе.
     По приезде он первым делом жену свою в монастырь загнал, а дядьку, что воспитывал его, приказал отравить.

     - И, что отравили? - раздался голос мальца.
     - Отравили, - подтвердил Михеич.

     - Так, что нельзя их разогнать? - послышался голос одного из слушавших.
     - Мы тоже так думали, - сказал Михеич. - Собрали сход и решили разогнать казаков. Станишники взяли снайперскую винтовку, несколько калашей, пулемёт "максим" и ... сели в засаду. К ним пристала самая бедовая и самая ревнивая баба станицы. Вот она и рассказала, что случилось дальше.

     - Появились казаки. Начались воинские забавы. Тарас Бульба курит свою трубку. По периметру, навстречу друг другу, бегают две сварги. Одна крутится по часовой стрелке и поёт "Ой ти Галю, Галю молодая" - уходя вправо, - поясняет Михеич. - Влево по периметру, вращаясь против часовой стрелки, вытанцовывает кульбиты вторая сварга. Она напевает "козацькому роду нема переводу".
     Снайпер из засады пытается поймать на мушку трубку Тараса Бульбы. Он не хотел его сразу убивать. Он хотел его вначале разозлить.

     - Когда в перекрестии прицела появилась трубка, он нажал курок. Раздался выстрел. Справа и слева от стреляющего охнули казаки, и уткнулись головами в землю. Казак стоявший за деревом с "калашом" от неожиданности нажал курок. Огненная сварга ударила в дерево, за которым стоял казак, и расколола дерево на двое. Верхняя часть дерева ударила казака по каске. Теперь он большим человеком стал. Полиглотом. Раньше с него и слова не вытащишь, а сейчас на пяти языках общается и общается как-то не по нашенски, интеллиген­тно, и акцент появился. Вот, что значит пришибло деревом и в таком месте, - пояснил Михеич. - Неимоверной силы задул ветер. Загудели небеса, а на утро в кустах, в ста метрах от места выстрела нашли снайпера без порток. Задница снайпера в следах от ногайки. Били его со знанием дела. Бедовая баба притащила домой пулемёт "максим" и привела после боя своего Силантия. Теперь она стала ласковой и пугливой, а на лбу у ней появился отпечаток сварги. Больше она не ревнует Силантия, - так закончил рассказ Михеич под общий восторг слушателей.

     ...и гордыми пошли домой бабы слушавшие рассказ Михеича. Они всё могут. И пулемёт "максим" после горячего боя притащат, и казака домой приведут.